При словах "ядерное оружие" принято бледнеть, точно полотно, хвататься за сердце и падать без чувств. А зря.
      Акцент на ядерном оружии и создание моделей глобального уничтожения с помощью атомных бомб в период Третьей мировой (холодной) войны, сыграл, с моей точки зрения, злую шутку с военными аналитиками и политиками.
      По-голливудски эффектные картинки ядерной войны и "ядерной зимы" (модель академика Н. Н. Моисеева) выполнили дезориентирующую функцию. Пугали ядерной войной и атомными бомбами, строили бомбоубежища, а попали в народившуюся и выросшую до всемирных размеров сплошную войну, включающую множество локальных, малых и очень маленьких войн.
      Спецслужбы сколачивали "движения за мир во всём мире", математики считали количество раз, которыми можно уничтожить всё живое на Земле, в это же самое время подспудно вырастали специалисты-практики совсем новых всемирных войн.

      На сегодня существует большое количество разработок и описаний таких войн и их элементов. Но они, увы, малоизвестны даже для специалистов.
      Достаточно указать на следующие термины и понятия: малая война (термин М. А. Дробова^[37]), мятежевойна (термин эмигранта Евгения Эдуардовича Мессмера^[38]), неправильная, иррегулярная, или малая, война (термин генерала Ф. фон Хейдта^[39]), сетевая война (netwar, термин аналитиков РЭНД-корпорации^[40]), войны шестого поколения, или бесконтактные войны^[41] (автор понятий — генерал-майор в отставке В. И. Слипченко), консциентальные войны (термин Ю. В. Крупнова и Ю. В. Громыко^[42]), пуантилистские — от французского слова "точка" — войны (термины историка А. Фурсова^[43]). Можно ещё долго приводить примеры иных попыток определить и обозначить реальность многих локально-точечных войн, происходящих одновременно по всему миру.^[44]
      Такой множественно-пуантилистский массив войн нового типа неожиданно ко времени развала СССР вырос в реальность более реальную, чем фантазии на тему "ядерной зимы". Кругом вроде бы какие-то отдельные точки да крючочки, а в целом, если смотреть на этот пуантилизм глазами импрессиониста, способного схватить картину в целом, то выйдет — всемирная хорошо организованная и дирижируемая война. Без всяких ядерных атак достигаются жуткие разрушения.

      Однако из этого вовсе не следует, что ядерное оружие окончательно прописано по политическому ведомству и перестало быть собственно оружием.
      Как раз наоборот. Выросшая под спудом ядерного противостояния двух сверхдержав процессуально-сплошная война оказывается принципиально неразборчивой к выбору средств достижения победы.
      Именно в этом принципиальном безразличии к средствам и кроется своеобразная мощь сплошной войны. «Если потребуется, с точки зрения эффективности, — ну что ж, можно и атомную бомбу применить!» — к великому несчастью, примерно так сегодня вынуждены рассуждать многие стратеги, кожей чувствующие реальность надвигающейся сплошной войны.
      Вовсе не случайно заместитель госсекретаря США по контролю над вооружениями и международной безопасности Джон Болтон (Undersecretary of State for Arms Control and International Security John Bolton) выступил со зловещими заявлениями 22 февраля 2002 года в интервью газете "Вашингтон Таймс". Эта газета традиционно используется для вброса и первичной обкатки скользких заявлений. Болтон сказал, что администрация Джорджа Буша более не намерена придерживаться обязательств не наносить первой ядерного удара по странам, не обладающим ядерным оружием,^[45] и что, хотя Вашингтон и «не ищет случая» применить своё ядерное оружие, он «в состоянии сделать всё, что окажется необходимым в целях защиты своего невинного гражданского населения» («we would do whatever is necessary to defend America's innocent civilian population»).
      Важно подчеркнуть, что Болтон сделал это заявление на следующий день после того, как вернулся из Москвы с переговоров по сокращению ядерных вооружений и по подготовке визита Джорджа Буша в Россию в мае 2002 года.
      И, несмотря на то, что в тот же день официальный спикер Госсекретаря Ричард Ваучер (regular State Department briefing, spokesman Richard Boucher) полностью подтвердил предыдущие обязательства администрации США и твёрдо сказал, что «никаких изменений в политике США в области ядерных вооружений нет. Всё, что я говорил сегодня, последовательно и неизменно заявляется в течение последних 20 или 30 лет...», сам факт выступления Болтона и отсутствие адресного опровержения его заявлений означает как минимум то, что часть администрации США думает так, как Болтон.
      Получается, что их религия — это рыночная эффективность, минимум затрат при максимуме результата. Пока применять ядерные заряды в Европе невыгодно в силу тяжёлых последствий. А вот Азия или Россия — совсем другое дело.
      Это, кстати, сразу уловила и поняла даже по невнятным сообщениям российской прессы актриса Клара Лучко, приглашённая на передачу Владимира Познера "Времена". Однако её попытка акцентировать внимание на кардинальном сдвиге в установках американского истеблишмента была тотчас прервана юрким Познером и благодушно-иронически проигнорирована сидящими рядом высокопоставленными военными, "настоящими профессионалами".
      Закономерно появление в печати сообщения о том, что в рассекреченных записях Никсона обнаружилось следующее: бывший президент США незадолго перед окончанием войны во Вьетнаме, в ситуации очевидного проигрыша США прямо высказывался в пользу применения ядерного оружия. И хотя якобы Киссинджер его отговорил, но факт тем не менее остаётся фактом — да ещё на фоне бывших за двадцать лет до этого Хиросимы и Нагасаки!
      Но дело даже не в том, что так думал "нехороший" Никсон, а "хороший" Киссинджер его отговаривал, а в том, что вброс данной "информации" происходит в одно время с выступлением Болтона, после высказываний "специалистов" в сентябре 2001 года о возможности применения в Афганистане тактического ядерного оружия и с массой других "мелочей" по данному поводу.

      Общественное сознание в мире приучают к тому, что применение атомной бомбы возможно, пусть даже в крайнем случае. Тем более что уже "и дети знают", что, помимо "стратегического" атомного оружия, ещё бывает и "тактическое", для "ограниченного применения" с "локальными и контролируемыми последствиями" на определённых ТВД.
      Ещё недавно нам казалось, что Америка никогда не пустит в ход своё ядерное оружие. До сих пор наши местечковые "аналитики" на все лады твердят об опасности экологических катастроф. «Этого не может быть, потому что не может быть никогда!» — вопят они, закатывая очи. Примерно о том же самом говорит даже такой умница, как генерал Слипченко в своих "Войнах шестого поколения".
      А вот мы считаем иначе. С превращением США в единственного гегемона Земли всякие внутренние барьеры для применения ими ядерного оружия исчезают. Они всё смелее говорят о том, что нужно применять его, и даже первыми — превентивно. И никто не боится никакой всепланетной катастрофы с какой-то там "ядерной зимой".
      И вот уже глава пентагоновского управления по снижению угроз Стивен Янгер (2002 г.) вполне деловито рассуждает о том, что Америка должна уничтожать бактериологическое и химическое оружие в других странах не только бомбами с обычной взрывчаткой и не одними лишь ядерными зарядами малой силы, но и самыми мощными водородными бомбами. Такими, которые готовили когда-то для войны с СССР. Логика пентагоновского "мозговика" очень проста: малосильные боеприпасы могут не полностью разрушить бункеры-укрытия, и хранящиеся в них смертоносные газы или бактерии могут вырваться наружу. А потому — ради блага всего человечества — нужно полностью испарить эти бункеры, выжечь всё их содержимое в огненном шаре ядерного взрыва. Соответственно, тут без боеприпасов в сотни килотонн и даже в мегатонны никак не обойтись.
      Не может ли статься так, что по мере ослабления России бункеры для уничтожения найдутся и на её территории? ("Завтра", №43 2002 г.) Впрочем, до этого времени опыт Хиросимы и Нагасаки наверняка успеют повторить в каких-нибудь странах поменьше. Может быть, в Северной Корее. Может, в Иране.
      Нелишним будет указать и на чрезвычайно опасные и уже сегодня существующие ситуации противостояния между Израилем и Палестиной и между Индией и Пакистаном. Напомним, что у трёх из этих четырёх стран есть ядерное оружие.
      Когда десять лет назад пакистанцы выходили на демонстрации с лозунгами «мы будем есть траву, но у нас будет ядерное оружие», то вряд ли они рассматривали своё отечественное ядерное оружие в качестве исключительно музейно-престижного экспоната...
      Наконец, ядерное оружие и обычное оружие понемногу смыкаются по своей действенности и силе уничтожения.
      Сверхточное оружие или, к примеру, термобарическая (вакуумная) бомба, уничтожающая всё живое в закрытом пространстве ущелья или долины, — это, разумеется, не атомное оружие, но по действию уже почти приближается к нему.^[46]
      Можно долго рассуждать и о других видах "самого обычного" оружия, которое действует фактически с такими же последствиями, как и атомное.^[47] Существует масса не только специальных публикаций на эту тему.^[48] Но важно то, что разрушительная и уничтожающая мощь даже вне "обычного" ядерного оружия в настоящее время полностью сопоставима с его мощностью. То есть конечный итоговый эффект может оказаться сегодня одинаково ужасным и непоправимым. И тогда уже не будет важно, какая именно наступит зима — "ядерная" или "термобарическая"...
      Ни в коем случае нельзя по инерции рассматривать ядерное оружие как неоружие. Надо быть предельно внимательным — здесь находится "тёмная" для современного знания и мышления зона.
      Стоит прислушаться к предостережению В. Л. Цымбурского: «Нам трудно вообразить обстоятельства, при которых могло бы произойти стратегическое обесценивание ядерной мощи, и народы Евро-Атлантики опять оказались бы участниками "абсолютных войн" за пересмотр мироустройства. Но невозможность изнутри сверхдлинного военного цикла представить, что ему должен когда-то наступить конец, — не свидетельство уникальности нашего положения, а, скорее, общее правило, прослеживаемое в истории. Фридрих II заявил о равновесии, обессмыслившем войны в Европе, за 15 лет до первой из войн Французской революции, а Людендорф выпустил свою "Тотальную войну" примерно за столько же лет до наступления ядерного тупика. Смена циклов всегда неожиданна, "аки тать в нощи", предпосылки же распознаются задним числом».^[49]
      Впрочем, не успел я дописать эту главку, как газета "Известия" порадовала нас новым сообщением: «Россия попала в список стран, против которых американцы могут использовать ядерное оружие». «В канун визита российского министра влиятельная газета "Лос-Анджелес Таймс" опубликовала сенсационное, на первый взгляд, сообщение, что по требованию Белого дома Пентагон составил список стран, против которых США должны разработать "резервные варианты использования ядерного оружия". В него вошли Ирак, Иран, Северная Корея (члены так называемой "оси зла"), Ливия и Сирия (от которых теоретически можно ожидать чего угодно), а также Россия и Китай. Авторы доклада рассматривают три ситуации, при которых возможно использование Америкой ядерного оружия в современных условиях: существование на территории враждебных стран арсеналов ядерного, биологического или химического оружия, как ответ на использование этого оружия против США и, наконец, в случае "чрезвычайного военного развёртывания" в одной из перечисленных стран.
      Вашингтонские эксперты ожидают в ближайшие дни жёсткой реакции со стороны правительств тех стран, которые стали членами "великолепной семёрки". «Это настоящий динамит, — изрёк в те дни эксперт из Фонда Карнеги Джозеф Сайринсонс. — Я могу представить, что эти страны будут теперь говорить в ООН».
      Однако многие его коллеги в американской столице не уделили этой "сенсации" слишком много внимания.
      Сомнения в серьёзности подготовленного Пентагоном "секретного доклада" укрепились после того, как его полный текст удалось получить сразу нескольким газетам. Эту публикацию связывают прежде всего с тем, что Америка послала недвусмысленный сигнал Ираку в свете резкого роста напряжённости в отношениях между израильтянами и палестинцами. Китаю косвенно также угрожают использованием ядерного оружия в случае, если он нападёт на Тайвань. Но при чём здесь Россия? Как указывает в самом докладе один из его авторов, «от России Америка не ожидает никакого непредвиденного развития ситуации», однако США «не могут быть уверены, что отношения с Россией всегда будут такими».^[50]
      Мне кажется, помимо прямой информации о публикации в "Лос-Анджелес Таймс", что подтверждает факт интенсивной подготовки общественного мнения к сюрпризам, стоит обратить внимание и на тон самой публикации в нашей отечественной газете "Известия". Её стиль и общий настрой мало отличаются от сотни других сообщений в этом номере газеты на разные темы. Чувствуется, что журналисты газеты уж точно знают, что в целом всё в мире нормально, им хорошо и всем хорошо, кроме этих плохих государств из бушевской "оси зла"...

      Но даже по сравнению с этой завидной жизнерадостностью наших певцов "этого лучшего из миров" поражает комментарий к этому сообщению директора российских и азиатских программ вашингтонского Центра оборонных исследований Николая Злобина: «Подобный доклад, безусловно, свидетельствует об ограниченности интеллектуального ресурса его авторов, узости их взглядов. Но попытаемся понять логику американских военных. Нынешнее улучшение отношений с Москвой они связывают почти исключительно с позицией президента Путина, которая не пользуется твёрдой поддержкой российской политической элиты. Сегодня, говорят в Америке, Россия не является нашим врагом, но в Москве всё может быстро измениться. К сожалению, нынешние отношения двух столиц слишком сильно зависят и от международной политической конъюнктуры. Нет ничего удивительного поэтому, что американские военные хотят перестраховаться, хотя порой и делают они это грубовато и не всегда кстати».^[51]